Прорабы коммуны

Как капиталисты «проклятого Запада» создавали советскую промышленность 

Глава из книги "Война с Россией. Большевики на службе у мировой закулисы"

Надеемся, что вдумчивый читатель уже в достаточной мере осознал, что факты, приведенные у нас выше, полностью опровергают заимствованный из марксизма шаблонный тезис, что доминирует как в советских, так и в западных учебниках, с помощью которого внедряется представление о непримиримой враждебности между капитализмом и коммунизмом и вообще левыми течениями. На низовом уровне люди могут придерживаться сколь угодно причудливой и утопической идеологии, принимающей часто вполне мифологические черты. Но всей глубины реальности эта мифология ничуть не объясняет.

Высшие коммунисты, вожди коммунистического движения были теснейшим образом связаны с крупнейшими представителями т.н. капитализма, прежде всего – банковско-финансового капитала, получая от них очень серьезную поддержку. Без финансовой поддержки крупнейших воротил Уолл-стрит, всех этих банкирских семейств, составляющих важнейшую основу того, что И.А. Ильин называл мировой закулисой, никакая революция в России, приход к власти над православной державой сатанинской секты и международной банды большевиков были бы невозможны. Об этой поддержке и об этих связях мы достаточно сказали в предыдущих главах.

Но точно так же без поддержки западного капитала и западных специалистов была бы невозможна и так называемая индустриализация, построение советской промышленности.

В основанных на строгой фактуре книгах, посвященных мировой закулисной власти, которую он именует «Орден»[1] (ср. «Синдикат» у Николаса Хаггера или «Комитет трехсот» у Колемана[2]) Энтони Саттон демонстрирует основной принцип, главный метод закулисы, с помощью которого она достигает своих далеко идущих политических целей – моделирование и осуществление на практике, создание управляемого конфликта, который рано или поздно приводит к большой войне; в результате этой войны в нужную для закулисы сторону меняется политическая конфигурация в мире. Решительно противопоставляя свою позицию расхожим историческим штампам, подменяющим реальную историю искусственной мифологией, он говорит о «неписанной истории, которая повествует о событиях, совершенно отличных от описанных нашими стерилизованными учебниками. Она повествует о преднамеренном создании войн, сознательном финансировании революций для смены правительств и об использовании конфликтов для установления Нового Мирового Порядка»[3].

Одновременно предоставляя промышленные технологии (прежде всего двойного назначения) как СССР, так и гитлеровской Германии, ведущие капиталисты Запада, причастные к тайной мировой власти, спровоцировали между ними самую кровавую войну в истории, в итоге которой была создана ООН (то есть достигнута очередная ступень на пути к Новому мировому порядку), а любимое оружие финансовой закулисы – американский доллар стал главной мировой валютой.

Фото 1. Николас Хаггер. Американский исследователь, внесший значительный вклад в дело изучения мировых элит

С этой точки зрения, глубоко ошибочной является известный и весьма популярный в патриотической публицистике взгляд, согласно которому компрадоры из числа советской элиты в конце 1980-х и в 1990-е годы «предали СССР американцам» Поскольку само создание СССР было бы невозможно без этих самых «американцев», а коммунистическая идеология была всего лишь удобной ширмой, призванной замаскировать подлинные цели данного проекта, управлявшегося в конечном счете извне. В предисловии к упомянутой книге Э. Саттона П. Тулаев по этому поводу замечает: «Формируя экономику молодого государства, снабжая его своими технологиями и макроэкономическими моделями, американские бизнесмены смогли направить развитие Советской России в нужное ей русло и курировать ее на протяжении всей истории. Таким образом, можно считать доказанным, что проамериканское лобби появилось в России не вчера, не с началом «перестройки». Оно существовало изначально, ибо само и способствовало появлению СССР»[4].

Ниже мы представим очень краткий обзор важнейших фактов, касающихся того, как ведущие капиталисты Запада (главным образом США) создавали советскую индустрию.

Опять же вопреки существующим стереотипам этот процесс начался практически сразу же по окончании Гражданской войны, победив в которой, большевики окончательно утвердились во власти. Но даже и во время нее позиция западных держав была, говоря мягко, более чем двусмысленной. Игры большевиков с немцами мы отчасти коснулись в предыдущих главах. Но и страны Антанты, включая присоединившихся к ней в последний момент США, вели себя более чем двусмысленно. Так называемая «интервенция», вопреки известным стереотипам, отнюдь не была направлена против большевистского режима.

В своей книге Саттон упоминает документ, который он называет «Меморандум Тэчера». В этом документе суммируются намерения закулисы в отношении режима большевиков. Томас Тэчер, член «Траст Рассел» с 1904 года, был партнером в находившейся на Уолл-Стрит адвокатской фирме «Симпсон, Тэчер и Барлетт», которая располагалась по уже известному нам адресу: Бродвей 120. В 1917 году он побывал в России с миссией Красного Креста. Также вел консультации в Лондоне и Париже, договариваясь с элитами и правительствами этих стран о помощи большевикам.

Так называемый меморандум Тэчера, указывает Саттон, «не только настаивает на признании существующего с трудом советского правительства, которое в 1918 году контролировало только очень небольшую часть России, но также требует оказания военной помощи Красной армии и осуществления интервенции, чтобы не допустить проникновения японцев в Сибирь, пока большевики не возьмут верх». Тэчер настаивал на «оказании всемерной помощи Советскому правительству в его попытках организовать Добровольческую революционную армию».

«Это была скрытая политика, принятая в высших кругах, в абсолютной тайне, Соединенными Штатами и, в некоторой степени, некоторыми кругами в Великобритании»[5].

«Когда президент Вудро Вильсон послал войска США для удержания Транссибирской железной дороги, он лично дал секретные инструкции генералу С.Грейвсу, – продолжает исследователь. – Тщательное изучение доступных архивов показывает, что американская интервенция имела мало общего с антибольшевистской деятельностью, как это утверждают Советы, Джордж Кеннан и др.»

Американские войска захватили Транссибирскую магистраль и удерживали ее до тех пор, пока режим Ленина и Троцкого «не окреп настолько, чтобы ее контролировать». Английская и французская военные миссии в Сибири отмечали необычные действия армии Соединенных Штатов. Имеются данные Госдепа о том, что большевикам поставлялось оружие и снаряжение. «И в 1919 году, когда Троцкий публично вступал с антиамериканскими речами, он одновременно просил посла Френсиса направить американские военные инспекционные бригады для обучения новой Советской армии».

Большевики «были так благодарны за американскую помощь в революции, что в 1920 году, когда последние американские войска уходили из Владивостока,.. устроили им дружеские проводы»[6].

После Гражданской войны хозяйство России, захваченной революционерами, находилось в полном развале. Однако промышленный потенциал, созданный в царское время, оставался, просто предприятия не работали. Поскольку квалифицированные инженеры и менеджеры, необходимые для управления этими предприятиями, были отчасти физически уничтожены в ходе свирепых репрессий, отчасти ушли в эмиграцию, опасаясь, что и с ними произойдет то же самое, новым властям пришлось прибегнуть к помощи иностранцев, перед которыми в силу такой «безальтернативности» открывались здесь огромные возможности.

Сегодня как в России, так и на Западе мало кто знает, что «“Чейз Нэшнл Бэнк“ (потом слился с “Бэнк оф Манхеттен“ и стал “Чейз Манхеттен“), и “Эквитебл Траст“ были лидерами в деле кредитования большевистского режима в 1920-е годы, когда Госдепартамент запретил кредиты Советской России. “Чейз“ избежал запрета, приняв платину из советских шахт и предоставив кредит на основе этих поставок»[7].

Особую роль в помощи Советской России на раннем этапе существования большевистского режима сыграл небезызвестный Уильям Аверелл Гарриман, впоследствии – посол США в СССР.

Наш герой родился в семье железнодорожного магната Эдварда Генри Гарримана и Мэри Вильямсон Аверелл. Учился в школе Гротон в Массачусетсе, а затем в Йельском университете, где в 1913 году вступил в закрытое общество «Череп и кости». (Это, собственно, и есть «Траст “Рассел”»).

В 1909 году вместе с братом получил огромное наследство. В 1911 году братья Гарриманы основали банкирский дом Harriman Brothers & Сo., получивший в 1931 году после объединения с другим крупным нью-йоркским банком наименование Brown Brothers Harriman & Co. В 1918–1927 годах – председатель Совета директоров Union Pacific Railroad.

Политическую деятельность начал в 1920-х годах в Республиканской партии, но в 1928 году перешёл в Демократическую партию. Длительное время был советником президента Рузвельта по финансовым и промышленным делам. В 1937–1939 годах – председатель Совещательного комитета предпринимателей при Департаменте коммерции США.

Последовательно занимал важнейшие государственные посты: посла в СССР (1943–1946); посла в Великобритании (1946); министра торговли (1946–1948); губернатора Нью-Йорка (1955–1958); помощника, затем заместителя госсекретаря (1961–1965); посла по особым поручениям (1961 и 1965–1969).

Фото 2. Уильям Аверелл Гарриман – один из главных посредников между советским правительством и ведущими американскими капиталистами

Именно Гарриман одним из первых иностранцев сделал весьма существенный вклад в возрождение российской (советской) промышленности, занявшись разработкой марганцевых месторождений.

В 1913 году Царская Россия поставляла 52 % мирового экспорта марганца, около 76 % которого, или на 1 млн. тонн добывалось из месторождения Чиатури на Кавказе. Добыча в 1920 году равнялась нулю, хотя к 1924 году и поднялась, но лишь до 320 000 тонн в год.

12 июля 1925 года было подписано соглашение с «У.А. Гарриман Компани» и «Гаранти Траст». Полный текст контракта был опубликован «Высшим советом народного образования» под названием «Соглашение о концессии между правительством СССР и “У.А. Гарриман энд компани” в Нью-Йорке. Москва, 1925 год».

По данным Саттона, по соглашению о концессии с Гарриманом на механизацию шахт и превращение ручного процесса добычи в механический было истрачено около 4 млн. долларов. Были построены горнообогатительная фабрика, а также погрузочный элеватор в Поти мощностью в 2 млн. тонн; была сконструирована ж/д система вместе с воздушным трамваем для перевозки марганцевой руды. Расходы исчислялись приблизительно 2-мя миллионами на ж/д систему и 1 млн. на механизацию шахт. (Расхождение в 1 $ млн. на совести автора – В.С.).

Председателем Грузинской марганцевой компании, то есть компании Гарримана, действующей на этом участке России, был Мэтью С. Браш – подставное лицо «Траст “Рассел”».

Показательно, что расследование Госдепа по деятельности компании Гарримана в нарушение законов США, на тот момент исключавших какую-либо помощь Советской России, было успешно заблокировано. (То есть Госдеп оказался явно слабее закулисной власти!) Саттон приводит подробную переписку на эту тему между заинтересованными сторонами, в результате которой начатое расследование было прекращено[8].

Но и это еще не самое интересное во всей истории. Западные концессии 1920-х годов, в том числе и марганцевые разработки компании Гарримана, были последствии просто национализированы. При этом его убедили взять в качестве компенсации 3 миллиарда долларов в советских денежных знаках. «Эта советская «компенсация», – пишет Саттон, – фактически поставила Гарримана в положение человека, дающего первый американский заем России, в нарушение закона Соединенных Штатов, направленного против таких займов»[9].

Сотрудник Госдепа Джон Б. Стетсон-младший свидетельствовал: «Мистер Гарриман сказал, что им предстоит потерять около 3 миллиардов долларов[10], которые они спишут как эксперимент» (!). И при этом в позднейшей статье «От Сталина к Косыгину: мифы и реальность» Гарриман, имея в виду именно описываемый период, выразился в том плане, что его советские партнеры «весьма аккуратно выполняли свои финансовые обязательства»![11].

Комментарии излишни. Выражаясь сегодняшним языком, перед нами типичный «договорняк», причем на очень высоком уровне закулисной мировой власти!

На раннем этапе пребывания большевиков у власти внесли свой вклад американские компании и в разработку нефтяных месторождений на территории СССР. Речь идет, разумеется, прежде всего о бакинских промыслах – главных на тот момент месторождениях нефти в нашей стране.

Самое важное месторождение в Баку стало разрабатываться в 1870-х годах. В 1900 году оно давало больше сырой нефти, чем в США, а в 1901 году больше половины сырой нефти, добывавшейся во всем мире. Нефтепромыслы Кавказа пережили революцию и интервенцию без большого структурного ущерба и стали важным фактором в восстановлении советской экономики, производя в стоимостном выражении около 20 % всего экспорта.

Однако к 1923 году бурение новых нефтяных скважин почти прекратилось.

Председатель «Азнефти» Серебровский выдвинул программу восстановления в статье в газете «Правда». В ней он сетовал на отсутствие турбобуров и бурильных молотков для бурения скважин и констатировал, что советская промышленность поставить их не может. Однако выражал надежду, что «как раз в этом американский капитал поддержит нас. Американская фирма «Интернешнл Барнсдалл Корпорейшн» представила план. Она «поставит оборудование, начнет бурение на нефтепромыслах и организует добычу нефти глубинными насосами в техническом плане»[12].

Первая концессия была подписана в октябре 1921 года, а затем в сентябре 1922 года были подписаны еще два соглашения. Предсовнаркома Рыков публично подтверждал, что американцы прибыли в Россию для разработки нефтяных месторождений в Баку (октябрь 1922 года). Саттон в связи с этим указывает на источник: архив Госдепа США, микрокопия 316.107.1167)[13].

Фото 3. Алексей Иванович Рыков – российский революционер, сподвижник Ленина. Предсовнаркома с 1924 по 1930 гг.

Кто же стоял за спиной «Интернешнл Барнсдалл Корпорейшн»? В конечном счете – все тот же У.А. Гарриман! Председателем являлся Мэтью С.Браш – подставное лицо «Ордена» («Траст “Рассел”»). Компанией владели «Гаранти Траст», «Ли», «Гарриман Компани» и У.А. Гарриман. «Интернешнл Барнсдалл Корпорейшн» на 75 % принадлежала компании «Барнсдалл Корпорейшн» и на 25 % «Х. Майсон Дей».

Николас Хаггер в книге «Синдикат» делает важные уточнения[14], из которых следует, что за спиной Гарримана стоял клан Рокфеллеров (что вовсе не удивительно, если помнить, что речь шла о разработках нефти, причем едва ли не самой качественной на тот момент во всем мире, поскольку саудовской нефти на мировом рынке еще не было).

«В 1920 году, – пишет он, – рокфеллеровская Standard Oil приобрела у большевиков половину бакинских нефтепромыслов, принадлежавших компании Nobel Oil Co. Когда в 1921 году Ленин провозгласил НЭП, в Россию, чья экономика находилась в полном хаосе, вернулись капиталисты. Самое активное участие в этом процессе приняли Рокфеллеры. Принадлежавший им Chase Manhattan National Bank (дальше просто Chase Manhattan) в 1922 году организовал американо-российскую торговую палату, где интересы Рокфеллеров представляли Фрэнк Вандерлип и Гарриманы. В 1925 году Chase National согласился финансировать экспорт советского сырья в Соединенные Штаты и импорт хлопка и станков в Советский Союз»[15].

«В 1925 году Рокфеллеры (с подачи Сталина – В.С.) получили половину русской нефти, в том числе и бакинские нефтепромыслы (ранее принадлежавшие Ротшильдам). В обмен Рокфеллеры согласились финансировать сталинские пятилетки. Первая пятилетка была профинансирована в 1926 году через принадлежавшую Якобу Шиффу компанию Kuhn, Loeb & Co. Теперь эта компания действовала в интересах Рокфеллеров, а не своих создателей – Ротшильдов. В марте 1926 года принадлежавшая Рокфеллерам компания Standard Oil of New York и ее дочерняя фирма Vacuum Oil Co предоставили большевикам заем в 75 млн. долларов, купив у советского правительства 800 000 тонн сырой нефти и 100 000 тонн керосина, а затем перепродав советскую нефть в Европе. (То есть о благотворительности речь, естественно, не шла – В.С.). В 1927 году Standard Oil of New York построила в России нефтеперерабатывающий завод, с помощью которого большевикам удалось восстановить экономику. В 1928 году банк Chase National продавал в США облигации большевиков, что помогло собрать деньги на поддержание сталинского режима»[16]. Напомним, что законы, запрещавшие экономическую помощь советскому режиму, были отменены в США лишь в 1933 году, уже при президенте Франклине Рузвельте! Надо ли здесь лишний раз напоминать, что уже тогда отнюдь не официальные органы власти управляли Америкой и ее глубинными международными связями!

Главной целью Рокфеллеров, как и ранее Ротшильдов и других участников создания ФРС, было подчинение своему финансовому контролю ведущих экономик мира. Ибо параллельно с накачиванием технологиями СССР и нацистской Германии (что было необходимо для организации глобального мирового конфликта) происходило создание в ведущих государствах центральных банков – ключевого финансового рычага закулисы. С определенного момента кредиты не предоставлялись тем странам, в которых не были созданы центральные банки, которые затем передавались под контроль «главных» влиятельных банкиров. Все происходило строго по Марксу (см. главу 1).

Бросим очень беглый взгляд на другие американские компании, внесшие свой немалый вклад в создание советской индустрии.

Одна из них – фирма «Боинг Эйркрафт» (председатель Совета – Т.У. Уилсон, член Трехсторонней комиссии).

«В 1930-х годах “Боинг” оказывал техническую помощь растущей советской авиации. Советский истребитель И-16 был скопирован с Боинга П-26. Советский четырехмоторный бомбардировщик ТУ-4 был копией Боинга Б-29, и его производство смогли наладить только с помощью США.

Фото 4. Советский истребитель И-16, скопированный с американского Боинга П-26. Современная реконструкция

Еще одним примером является “Юниверсал Ойл продактс”, впоследствии – дочерняя фирма “Сигнал Ойл Компани”. В 1932 году фирма имела контакты с СССР по строительству гидрогенных заводов, которые имели жизненно важное значение для военных целей.

До 1938 года советская промышленность была неспособна производить бензин с октановым числом 87 – 94 для использования в авиации. Гидрогенные заводы, построенные фирмой ЮОП, превращали бензин 85, полученный в Саратове и Грозном, в авиационный бензин с октановым числом 95.

Еще одним примером является “Ингерсолл-Ранд”, которая была представлена в СССР Армандом Хаммером (бывшим председателем “Оксидентал Петролеум Копорейшн») еще в 1918 году. В то время, как его отец, Джулиус Хаммер, был секретарем компартии США, “Ингерсолл-Ранд” стала первым продавцом технологии в СССР»[17].

Однако все это была всего лишь своего рода прелюдия (хотя и очень важная) к тому расцвету советско-американского сотрудничества в деле индустриализации, который начался с конца 1920-х годов. Здесь следует, конечно, в первую очередь упомянуть Архитектурное бюро Альберта Кана[18], которое (наряду, разумеется, с учившимися у этих американцев и выполнявшими основной массив тяжелых строительных работ советскими инженерами и рабочими) в значительной степени и является «автором» пресловутого советского «экономического чуда», так называемой сталинской индустриализации.

Ученика Генри Форда Альберт Кан совершил настоящую революцию в промышленном строительстве. Он применил фордовскую конвейерную систему к промышленной архитектуре и строительству. Весь привычный нам облик промышленных объектов 20 века, по сути, создан им. В основе лежал принципиальный минимализм, ничего лишнего. Кан превратил промышленную архитектуру из сложной творческой задачи в задачу чисто техническую, типовую, поставленную на конвейер. Проектирование и строительство зданий стало в его системе своего рода промышленным производством.

Фото 5. Альберт Кан – главный архитектор «сталинской индустриализации»

Если раньше на проектирование завода уходил год, то теперь начать строительство можно было уже через месяц после заказа. Пока «дорисовывался» проект, уже начинали рыть котлован, панели и блоки заказывались у подрядчиков. Рабочие, инженеры и строительная техника сходились вместе на точке сборки завода как части наполеоновской армии на поле боя. Механизм работал слаженно и четко. Решительно все – от ферм перекрытий до дверных ручек – подверглось стандартизации. Части будущего завода можно было «выбрать по каталогу», а сам завод «собрать как конструктор». В итоге бюро Кана экономило на административных расходах, издержках и производственном процессе, скорость которого возрастала в несколько раз. Строительство превращалось в монтаж. Свои принципы он позднее распространил и на возведение зданий социальной архитектуры – больниц, школ, магазинов и т.д. Именно Кан является одним из главных создателей Детройта – промышленного города, где собирались автомобили Генри Форда.

Лидеры большевистской партии пристально присматривались к американским новациям в сфере организации труда. В их основе лежал строгий расчет пространства, сил и времени для того, чтобы рабочий был максимально эффективным. И хотя, с одной стороны, Ленин называл подобную систему «научной системой выжимания пота», антигуманной и «системой порабощения человека машиной», с другой стороны, тот же Ленин призывал «учиться у американцев».

После того, как спустя десять с небольшим лет большевистского правления в России стало ясно, что страна в своем техническом и промышленном развитии отброшена на десятилетия назад, казалось, навсегда отстав от передовых стран Запада, опыт Кана и Форда был востребован для нужд индустриализации уже при Сталине. Поэтому еще при правительстве Рыкова в 1929 году советская делегация во главе с М.М. Литвиновым[19] отправилась за океан просить помощи у проклятых капиталистов. Поскольку в Америке в это время бушевала «Великая депрессия»[20], то для наших заклятых друзей советский заказ стал настоящей панацеей. И вскоре в западном направлении из СССР вновь оправились потоки разнообразных ценностей для оплаты столь нужного судьбоносного заказа.

Фото 6. Сталинградский тракторный завод – первое детище Альберта Кана в СССР

Кан стал одним из главных «архитекторов» советской индустриализации, позволившей буквально за десятилетие с небольшим поднять из руин промышленность, разрушенную революцией. Пробным проектом, осуществленным его Архитектурным бюро, стал Сталинградский тракторный завод, как и большинство подобных советских объектов того времени – предприятие двойного назначения (от производства тракторов было легко в случае необходимости перейти к строительству танков). Бюро Кана брало на себя обязанности не только проектировщика, но и генерального подрядчика строительства и поставщика оборудования. Поскольку в СССР не было промышленности, способной изготовить необходимые «части» завода, то весь завод «под ключ» произвели в США. За полгода Сталинградский тракторный был спроектирован, изготовлен, доставлен морем в СССР и собран в необходимом месте. Советский «менеджмент» был в шоке от подобных темпов строительства, поэтому сразу же – в феврале 1930 года – Альберту Кану предложили новый контракт. В его рамках бюро Кана становилось главным консультантом советского правительства по промышленному строительству. Теперь от американцев требовалось построить «большую группу заводов». Стоимость контракта составляла $ 2 млрд (или $ 250 млрд в современных ценах). В 1930 году в Москву прибыл «филиал» бюро Кана: 25 американских инженеров во главе с Морисом Каном. Если в головном офисе в Детройте, который также был задействован в проектировочных работах, трудилось около 400 человек, то в московском «Госпроектстрое-1», созданном специально под команду Кана, работало 1500 человек. На тот момент «московский офис Кана» был самым крупным архитектурным бюро мира. За три года работы через него прошло около 4 тыс. молодых советских специалистов.

Сам Кан сильно недоумевал от такой текучки кадров, а для советских товарищей это был просто способ обучить необходимым навыкам профессии достаточное количество молодых специалистов. Его бюро использовалось советским руководством и как своего рода учебное заведение для «повышения квалификации».

За три года бюро Альберта Кана в Москве спроектировало и построило 521 объект. Были возведены тракторные и танковые заводы, станкостроительные, прокатные станы, литейные и автомобильные заводы, авиационные, алюминиевые, химические, ткацкие фабрики, предприятия по производству сопутствующих товаров (посуда, консервы), вся шарикоподшипниковая промышленность СССР была создана с нуля. География – весь Советский Союз.

Фото 7. Одно из главных «промышленных чудес» сталинского СССР – знаменитый Днепрогэс, построенный под руководством группы американских специалистов во главе с гидроинженером полковником Хью Линкольном Купером

Однако вскоре в печати началась спланированная кампания против Кана; его обвинили в «хлестаковщине», и вскоре контракт с ним был разорван. Обычная большевистская практика: использованное орудие просто выбрасывается. Поскольку слова «кидалово» тогда, видимо, еще не существовало, это можно обозначить просто как революционно-классовый подход.

Многие русские инженеры, работавшие в московском бюро Альберта Кана, оказались обвинены в шпионаже и репрессированы. После травли была дана команда на замалчивание. Сотрудничества с американцами отныне не существовало, будто никогда и не было на советской земле никакого Альберта Кана. Хотя еще в 1932 году в фундаментальном труде «Фабрично-заводская архитектура» каждая страница пестрит ссылками на «американский опыт».

К созданию советской индустрии приложили руку и другие зарубежные специалисты, в основном американские. Так, знаменитый Днепрогэс был детищем выдающегося военного гидроинженера Хью Линкольна Купера; Горьковский автомобильный завод – Генри Форда[21], чье имя не нуждается ни в каких рекомендациях, а Магнитогорский металлургический комбинат был построен при помощи американской «Макки-компани» из Кливленда. Все эти промышленные гиганты активно функционируют до сих пор, будучи системообразующими элементами и современной российской или, например, украинской индустрии.

Таким образом, именно американские технологии, за которые большевики расплачивались за счет ограбления страны, прежде всего крестьянства, не считаясь ни с какими жертвами, легли в основу т.н. советского «промышленного чуда».

Фото 8. Хью Линкольн Купер на фоне своего детища

Как видим, со стороны представителей крупного капитала, базировавшихся в США, имела место помощь как Германии, так и СССР. В начавшейся вскоре войне между ними главными бенефициарами стали банкиры Уолл-Стрит, сумевшие после войны сделать свой доллар главной мировой валютой. Именно они, будучи тесно сращенными с разведчиками и весьма специфическими политиками, смоделировали, спланировали и косвенно разожгли этот глобальный мировой конфликт (о чем, в частности, подробно говорит Энтони Саттон, на которого мы не раз уже ссылались).

В качестве своего рода итога всего сюжета можно привести цитату из доклада посла Гарримана в Москве Госдепартаменту от 30 июня 1944 года: «Сталин воздал должное за помощь, оказанную Соединенными Штатами советской промышленности до и во время войны. Он сказал, что около двух третей всех промышленных предприятий в Совестком Союзе были построены с помощью Соединенных Штатов или при их содействии» (Оригинал доклада в Госдепе США, файл 033. 111)[22].

Понятно, что оставшаяся треть приходится на немцев, чехов, итальянцев и других «друзей СССР» с Запада.

Владимир Семенко