О возможности визита Сталина к блаженной Матроне

На фото: неканоническая икона, изображающая якобы имевшую место встречу Сталина и блаженной Матроны

Предыдущую статью мы посвятили сюжету, при анализе которого возможна четкая, стройная система доказательств. Эти аргументы вполне однозначно убеждают в том, что версия об облете Москвы с Тихвинской иконой Божией Матери (или какой-нибудь другой чудотворной иконой) абсолютно несостоятельна, поскольку противоречит фактам. При анализе сегодняшней темы такое, к сожалению, невозможно. То есть невозможно строго аналитически, при помощи сухой фактографии доказать, что встреча Сталина с блаженной Матроной была или что ее не было. Любой вывод по определению будет иметь вероятностный характер: да, это маловероятно, но со стопроцентной уверенностью утверждать нельзя. Тем не менее, стоит, опять же отвлекаясь от эмоций, а также нравственных и идеологических оценок, порассуждать об этой самой вероятности.

Как известно, место блаженной Матроны среди святых, наиболее почитаемых в нашем православном народе, совершенно особое. Вплоть до того, что ее знают даже люди, далекие от Церкви. И официальному прославлению святой (во многом по инициативе приснопамятного патриарха Алексия, бывшего его горячим сторонником), предшествовало ее необычайно широкое, чисто народное почитание, помимо устного предания, основанное на известной книге Зинаиды Ждановой. В этой книге, наряду с реальными сведениями, содержится целый ряд таких, которые агиографы, исследовавшие данный вопрос, не без оснований считают апокрифическими. Отметим, что рассказ о якобы имевшей место встрече блаженной со Сталиным первоначально содержался именно в этой книге, и до определенного момента это никого из числа широкой общественности не интересовало и не волновало. Но потом вдруг стало волновать.

Когда составлялось официальное, каноническое житие святой, Церковь выразила вполне однозначное негативное отношение к этому рассказу, не включив его туда. Было сказано, что «историки МДА не нашли ему подтверждения». Необходимо подчеркнуть, что именно такой взгляд на сегодняшний день выражает официальную позицию Церкви; ничего другого Церковь об этом никогда не говорила и не говорит. Вся кампания в связи с данной темой ведется в кругах так называемых «православных сталинистов» и прямого отношения собственно к Церкви не имеет.

Житие дает богатейший материал для понимания того, как на самом деле жила и подвизалась святая. Ее жизнь действительно была каждодневным подвигом, своего рода монашеством в миру, то есть по сути – добровольным мученичеством; условия ее жизни были не просто аскетическими, но часто просто ужасными. И при этом святая все время находилась буквально в самой гуще народной жизни, реально помогая множеству людей, постоянно проявляя качества прозорливости, способность прозреть волю Божию о человеке (такое качество называется даром рассуждения).

Эта прозорливость в первую очередь и спасала ее от ареста. Блаженная предвидела, когда ее придут арестовывать (НКВД гнался за нею буквально по пятам, поскольку ее популярность в народе была совершенно невыносимым для коммунистов торжеством «религиозного мракобесия и суеверия»), и просила своих родственников или почитателей, помогавших ей в тяжелом быту, увезти ее в другое место. С подробностями читатель может ознакомиться сам, изучив житие святой по приведенной ссылке.

Теперь посмотрим, как Сталин передвигался по территории страны. Здесь сразу необходимо подчеркнуть, что система безопасности, охрана вождя во второй половине 1930-х годов была доведена до совершенства. Это в первую очередь связано с именем начальника охраны Сталина генерала Николая Власика. При этом интересно, что примерно до 1931 года Сталин часто пренебрегал соображениями безопасности, игнорируя настоятельные рекомендации НКВД и совершая пешие прогулки по Москве. Однако после покушения на него агента английской разведки 16 ноября 1931 года (которое ряд исследователей считает постановочным, имевшим целью убедить вождя изменить свое отношение к личной безопасности) его поведение кардинально изменилось.

Чтобы обеспечить безопасность Сталина, Власик разработал целую систему конспирации: в назначенный час вместе с машиной вождя из Кремля выезжали сразу несколько аналогичных правительственных автомобилей — порой их число доходило до 15 — и разъезжались в разные стороны. Определить, в какой машине находится Сталин, было невозможно. Порой похожий маневр охрана советского лидера устраивала и с двумя идентичными правительственными кортежами. С 1932 года автомобиль Иосифа Виссарионовича всегда сопровождали две машины, в салоне которых находилось по четыре охранника.

Впрочем, Власик зашел куда дальше: он приказал своим подчиненным составить досье на каждого из жителей домов, мимо которых лежал традиционный маршрут Сталина. Семьи граждан, которых глава охраны вождя счел ненадежными, были переселены в другие места, а их квартиры заняли чекисты.

При Власике была введена и практика с двойниками советского лидера: вместо самого Сталина мероприятия, где требовалось лишь его присутствие, посещали загримированные под генсека люди. Если же Сталин решал лично отправиться на важное мероприятие, на месте его проведения принимались самые строгие меры безопасности. За несколько дней до важной даты само здание и прилегающие к нему дома тщательно проверяли и устраивали в них охранные пункты с круглосуточным караулом: входили туда по заранее составленным спискам.

В связи с вышеизложенным вполне понятно, что боявшийся покушений Сталин (да еще и в начале войны, когда существовала возможность терактов со стороны немецких диверсантов) с очень малой степенью вероятности мог пренебречь соображениями безопасности и один, без охраны, с каким-нибудь шофером отправиться на встречу с блаженной Матроной, жившей в крайне стесненных и, мягко говоря, аскетических бытовых условиях. Такой визит вряд ли удалось бы осуществить втайне хотя бы от «хожалок» (добровольных помощниц, окружавших святую), а также от соседей по коммунальной квартире. Два столь различных мира вряд ли могли так встретиться. Или к более чем скромному домику блаженной подъехал правительственный кортеж?

Сталину было бы затруднительно даже просто узнать о существовании блаженной Матроны. Широко известная в «своих», церковных кругах и среди простого народа как великая молитвенница и чудотворица, для советской «элиты» того времени она была просто презираемым и беспомощным пережитком прошлого, обреченным на скорое неминуемое исчезновение.

Дальше возникает самый главный вопрос. Если Сталин бывал у блаженной Матроны, то почему же он не отдал негласного распоряжения не трогать, не преследовать святую хотя бы уже после встречи с ней? Ведь, по логике рассказа, с ним должен был произойти духовный переворот, обращение к Православию? И наконец: почему же знаменитая встреча с иерархами, ознаменовавшая изменение политики в отношении Церкви, произошла лишь в сентябре 1943-го года, а не тогда же в 1941 или хотя бы в начале 1942-го? Ведь репрессии против духовенства и активных мирян продолжались также и в первые два года войны (о чем сейчас не очень принято упоминать), хотя, разумеется, и не имели такого масштаба, как в 1937-38 годах!

Знаменитый «сталинский ренессанс», когда Церковь в СССР была в некоторой части институционально восстановлена, является, в общем-то, чисто политическим сюжетом и напрямую не относится к нашей сегодняшней теме. Понятно, что хотя немцы и не стремились восстановить Православие в России, они не препятствовали возрождению активной церковной жизни на оккупированных территориях. По мере же продвижения Красной армии на запад невозможно было вновь, по второму разу отбирать у верующих то, что те смогли забрать назад при немцах. Необходимо было выбить религиозную карту из рук коллаборационистов, поэтому послабления в отношении Церкви во вторую половину войны были неизбежны. Кроме того, приходилось также выполнять и условия союзников, которые те ставили для открытия «второго фронта». Совокупность этих соображений, если сказать вкратце, и обусловила начало знаменитого церковного «ренессанса» во второй половине войны (что продлилось где-то до 1947-48 гг.). Поздний Сталин, видимо, действительно питал некоторые иллюзии по поводу геополитических возможностей церковных иерархов, однако после того, как часть Поместных Православных Церквей проигнорировала знаменитое «Всеправославное совещание» в Москве в 1948 году, а те, кто на него приехал, не поддержали целый ряд предложений РПЦ, его политический интерес к Церкви, в общем, иссяк, хотя, надо отдать должное, ничего из отданного назад не отобрали. Но от политики общегосударственного атеизма советские элиты во главе со Сталиным тем не менее не отказались.

Все вышеизложенное делает легенду о визите вождя к блаженной Матроне Московской крайне маловероятной. Однако мифологическое сознание, к сожалению, практически никогда не руководствуется рациональными доводами.

Владимир Семенко