Новости и комментарии

19.03.2024 В Болгарской Церкви избрали местоблюстителя Патриаршего престола

07.03.2024 Широкой дорогой греха: влиятельный папистский иерарх высказался за отмену безбрачия католического духовенства

07.03.2024 Гуманитарный комитет Рады рекомендовал обновленную версию законопроекта о запрете УПЦ к принятию во втором чтении

02.03.2024 Стамбульский патриархат выступил в поддержку “однополых браков”

16.02.2024 Греция стала первой православной страной, которая легализовала однополые браки

07.02.2024 Нападение на митрополита Банченского Лонгина: владыка-исповедник избит "неизвестным"

31.01.2024 НАСТОЯТЕЛЯ ХРАМА В АДЛЕРЕ ЛИШИЛИ САНА ПОСЛЕ НЕСОГЛАСИЯ СО СНОСОМ ЧАСТИ ЗДАНИЙ

31.01.2024 Управделами УПЦ раскритиковал католические ЛГБТ-инициативы

31.01.2024 Дело митрополита Леонида: повторное заседание Высшего общецерковного суда перенесено

29.01.2024 Бывший глава Африканского экзархата РПЦ отказался от участия в Церковном суде

>>>Все материалы данного раздела
>>>Все материалы данного раздела

Официоз

>>>Все материалы данного раздела

Авторы

Новое лицо «новой миссии»: монастырь как проходной двор для чисто мирского самочиния

Новое лицо «новой миссии»: монастырь как проходной двор для чисто мирского самочиния

На днях стало известно о том, что настоятель Успенского подворья Свято-Введенской Оптиной пустыни в Санкт-Петербурге радикальный модернист игумен Ростислав (Якубовский) нарушил монашеские обеты, сложил с себя священный сан ради внебрачного сожительства и ушел к своей любовнице. Православный блоггер заштатный протодиакон Андрей Кураев оповестил в своем блоге об этом скандальном факте: «Интересную новость из жизни московской епархии я сегодня привез из Петербурга. Настоятель Оптинского подворья в СПб игумен Ростислав (Якубовский) оставил монастырь (ставропигиальный, а значит, московский по каноническому подчинению) и женился. Честный поступок: провел прекрасную реставрацию комплекса подворья, принял Патриарха Кирилла (15 октября сего года) – и ушел. Лет через 30, может, и вернется. Но спасибо ему за то, что не стал врать. Человеческого счастья вам, молодые байкеры

Бывший настоятель Оптинского подворья в Петербурге давно высказывал такие соображения о Православии и Церкви, которые показывали, что он не является православным христианином. Игумен Ростислав в последнее время договорился в своём либерализме до отрицания житий святых и того, что содержится в Библии. Отрицал всемирный потоп, говорил, что Библия противоречит науке и т.п.

Игумен Якубовский предлагал обновленческие перемены в богослужении, исповедывал кондовый эволюционизм, участвовал в разного рода лжемиссионерских акциях. Таким образом, его последнее по времени преступление против Церкви – звено в давно им выкованной для себя цепи. Якубовский выступал с наглыми нападками на Церковь:

«…При всех достоинствах церковь из-за охранительной, консервативной рефлексии во многом осталась далеко в Средних, даже византийских веках. В то время как современный мир стремительно, динамично меняется, церковь часто – в лице своих адептов – представляет устаревшие мировоззрения.

Она пользуется архаичным языком, красивым, великим, поэтичным, через который просветились многие народы. Но в то же время язык этот ужасен тем, что он стал идолом для многих внутри церкви. И он отвратителен в том смысле, что отвращает людей от церкви, потому они не могут понять, о чем же идет речь в богослужении. Это не значит, что надо уничтожать церковнославянский язык. Он может существовать, к примеру, для любителей старины. Но не предложен современный язык. И мелодичное мурлыканье оказывается важнее, чем смысл богослужебных текстов, апостольского, евангельского чтения.

У нас боятся сделать какие-либо шаги, потому что считают, что они приведут к нестроениям и расколу. Творческая воля в отношении текстов парализована. На низком уровне богословие, многие аспекты жизни не осмыслены. ...

У нас появилось поколение священников, которые носят длинные седые бороды, облачены в схимы, стали архимандритами и вследствие прекрасных человеческих качеств и благообразной внешности пользуются авторитетом. Но порой они не имеют серьезного богословского образования, а то и здравого смысла. Эти лица деструктивно влияют на церковные процессы. Их некогда правильный концепт стояния за веру – когда тебя лупят со всех сторон атеисты и коммунисты, а ты знай стой – сейчас устарел. Этого уже недостаточно. Нужно быть и образованным, и понимающим, что происходит вокруг. Молодежь не может прийти в структуру, которая стала “динозавром”».

Поступок бывшего игумена Якубовского нашел своих апологетов и, в частности, оказался очень мил душе протодиакона Андрея Кураева. О. протодьякон видит в нарушении обетов, данных Богу, особую и весьма похвальную честность:

«Человек не устоял в чистой безбрачной жизни, решил жениться и честно объявил об этом. На мой взгляд, это лучше, чем если бы он продолжал притворяться монахом – обманывая и себя, и Церковь, и людей. В этом смысле уход отца Ростислава я считаю достойным поступком».

Этот аморальный комментарий «за честность во зле» содержится в сочувственном материале на сайте «Православие и мир». Протодьякон Кураев поучает:

«Если человек сам себя уже не считает монахом – зачем его удерживать? Очень важно, чтобы мы не улюлюкали вслед таким людям. Мотивы снятия с себя монашеских обетов бывают разные. У кого-то это могут быть мировоззренческие изменения. Кого-то разочаровали мы. Кто-то узнал горькую правду о себе самом – и опыт монашеской жизни ему в этом мог даже помочь. Ведь отрицательный результат – тоже результат… Бывало, что человек, уйдя в мир, сделал нечто полезное и для Церкви и для мира. Важно помнить, что монашеский обет – это обет человека не перед Церковью, а перед Богом. Это его личный выбор. Это не то, что Церковь дает человеку… Мне кажется, что именно если ворота монастыря всегда будут демонстративно открыты, если монах будет помнить, что есть возможность уйти из монастыря, он станет обновлять свои обеты ежедневно, и его монашеский выбор станет крепче».

Собственно, и раньше было известно, что о. Кураев ничего не знает о монашестве, то есть о Православии. У него получается, что монашество – ненужный и ни к чему не обязывающий аппендикс в христианстве, и чем скорее он отомрет, тем лучше.

Совсем не так смотрит на монашество православная Церковь, которая в лице игумена спрашивает постригаемого в монахи:

— Пребудеши ли в монастыре и в постничестве, даже до последняго твоего издыхания?

— Ей, Богу содействующу, честный отче.
— Хранити ли себе самаго в девстве и целомудрии и благоговении?
— Ей, Богу содействующу, честный отче.
— Хранити ли даже до смерти послушание к настоятелю и ко всей о Христе братии?

— Ей, Богу содействующу, честный отче.
— Пребудеши ли до смерти в нестяжании и вольней Христа ради во общем житии сущей нищете, ничтоже себе самому стяжавая, или храня, разве яже на общую потребу, и се от послушания, а не от своего произволения?

— Ей, Богу содействуюшу, честный отче.
— Приемлеши вся иноческаго общежительнаго жития Уставы и правила святых отец составленная и от настоятеля тебе подаваемая?

— Ей, честный отче, приемлю и с любовию лобызаю я.
— Претерпиши ли всякую тесноту и скорбь иноческаго жития царствия ради Небеснаго?
— Ей, Богу содействуюшу, честный отче.

Наконец, игумен говорит: «Се, Христос невидимо зде предстоит: виждь, яко никтоже тя принуждает приити к сему образу; виждь, яко ты от своего произволения хощеши обручение великаго ангельскаго образа». Получив утвердительный ответ постригаемого, игумен говорит ему: «Возми ножницы и подаждь ми я». Постригаемый трижды подает игумену ножницы. Таким способом вновь подчеркивается добровольный характер пострига. Приняв ножницы от постригаемого с третьего раза, игумен произносит: «Се, от руки Христовы приемлеши я; виждь, кому обещаваешися и к кому приступавши и кого отрицаешися». Затем игумен произносит слова, имеющиеся в Таинстве крещения: «Благословен Бог, хотяй всем человеком спастися и в разум истины приити…» Постригая крестообразно волосы, игумен произносит: «Брат наш (имя) постризает власы главы своея, в знамение отрицания мира и всех яже в мире и во отвержение своея воли и всех плотских похотей, во имя Отца и Сына и Святаго Духа...»

Таким образом, Церковь, установившая чин монашества, видит честность и искренность человека не в грехе и не в нарушении обетов, а прямо в обратном. И это так именно потому, что человек дает эти обеты лично и по своей доброй воле пред Самим Господом Иисусом Христом. Именно поэтому монашество не просто «личное дело» Якубовского и других.

По материалам статьи Романа Вершилло, Антимодернизм.ру

От редакции «Благодатного огня»: Про женатых архимандритов и епископов в нашей Церкви – это вообще излюбленная тема о. протодьякона:

«А я в ноги кланяюсь монахам, которые смогли полюбить, смогли СМИРИТЬ себя до поношений, оставить высокие посты и не оставить Церкви. Таков бывший  наместник Саввино-Сторожевского монастыря архимандрит Феоктист, бывший  иеродиакон Прохор Лисицын из Нило-Столобенской пустыни... Это все очень светлые люди. Господь благословил их сыновьями. Улюлюкать им вслед подло. Не нам они давали свои обеты» (http://diak-kuraev.livejournal.com/50996.html?thread=7871284#t7871284).

Смысл последнего поста протодьякона Кураева вообще просто замечательный: отцы архимандриты и всечестные иноки, оказывается вам можно спокойно блудить и заводить семьи! А за это вам сам отец протодьякон даже готов в ножки поклониться!

http://www.blagogon.ru/news/277/

Комментарий «Аминь. SU»

На протяжении нескольких последних лет в нашей Церкви шла ожесточенная борьба, участники которой, каждый по-своему, пытались определить будущий путь развития церковной институции. Сторонники модернистского пути много энергии и красноречия потратили на доказательство того, что впустить стихии мира внутрь Церкви – означает для нее стяжать себе в этом мире «миссионерский» успех. Мы много раз, на множестве примеров, убеждались в том, что эта посылка абсолютно ложна. И вот Сам Господь, Сердцеведец и Промыслитель, в очередной раз наглядно демонстрирует нам, что путь «новой миссии» – это путь в пропасть. Священники, мимикрирующие под мiр под предлогом миссионерского успеха – просто желают жить по его стихиям, страшатся духовной работы, без которой христианство мертво, без которой сама вера наша тщетна. Модернизированное, подлаженное под мiр христианство – это не вера, а симулякр, раскрашенный гроб, скрывающий в своем зловещем чреве почти что уже разложившийся труп так называемой «современности». Церковь, потакающая мирским греховным привычкам – есть не корабль спасения, но сосуд мерзости диавольской, для нашего успокоения сияющий позолотой отреставрированных древних святынь и быстро возведенных «двухсот храмов». Благодать Божия, щедро ниспосылаемая в ответ на даже слабый, но искренний подвиг Христовых чад – не живет в такой Церкви, что страха ради миссионерска сдает свои тысячелетние бастионы. И что еще должны сделать эти возгордившиеся «новые миссионеры», чтобы, наконец, все увидели, что когда, заушаемые со всех сторон услужливыми придворными борзописцами, мы боролись с этой модернистской скверной – мы были правы?

Однако, прикрываемое показной рациональностью доводов, безумное упорство «реформаторов» таково, что и видя не видят и слыша, увы, не слышат. Вопреки очевидности – они продолжают настаивать на своем, упорствуя в преданности своей модернистской скверне. И если это не сожженная совесть – то что же тогда сожженная совесть? Здесь кончается поле «дискуссии», и начинается та обличающая наши греховные немощи реальность, о которой Писание говорит: «Страшно впасть в руки Бога Живаго». Здесь уже не нужен суд человеческий, ибо, по богодухновенному слову, высший Суд, Суд Божий для таковых «давно готов».


Возврат к списку