Альтернативная реальность Московской Патриархии

Письмо грешного монаха Михаила, известного как Филарет Денисенко, обнажило и без того, кажется, известную плачевную ситуацию с адекватностью нашего высшего церковного руководства.

Уже неоднократно я замечал, что церковный истеблишмент Русской Православной Церкви существует в некоей своей реальности, мало учитывающей действительное положение вещей. Здесь можно упомянуть и твердую уверенность иерархии в том, что Церковь в России переживает период невиданного расцвета и подъёма, и иллюзию того, что россияне в массе своей относятся к Церкви с почтением, и измерение успеха миссии в количестве возведенных и возвращенных храмов. Отдельной, и самой пагубной, иллюзией является то, что нормальна сама финансовая организация Церкви, с её епархиальными налогами, конвертами для архиереев, восходящими и исчезающими в таинственной высоте денежными потоками. Да, сегодня церковное управление в России переживает свой золотой век, и даже в сегодняшние, кризисные времена, нельзя сказать, что эти тучные годы для патриархии ушли.

В таких условиях у нашего церковного руководства наступила неизбежная утрата адекватности вообще. И благодаря провокации Денисенко, вряд ли кто-то может эту утрату оспорить.

С самого начала украинского кризиса и начала геноцида русских на Донбассе, руководство Церкви проявляло или пассивность, или полное непонимание ситуации. Вместо обличений и анафем, там, где они со всей очевидностью уместны, патриархия замолкла и замямлила невнятную молитву «о мире на земле украинской», даже тогда, когда стало очевидно, что Донецк к украинской земле отношения уже не имеет. И ровно насколько глупыми и нерабочими были мертворожденные минские соглашения, настолько же соответствовала им позиция руководства Церкви, пытавшегося удержать под своим омофором и украинских карателей, и русских людей. Удержать не получилось, «миротворческая позиция» по факту оказалась неспособностью отреагировать на ситуацию, приведшей к утрате позиций в глазах обеих противоборствующих сторон.

Возмущенные и жалобные возгласы, опять же, демонстрирующие только полную беспомощность, раздавались только, когда укронацисты отнимали у Церкви храмы и угрожали проведению Крестных Ходов. Создавалось впечатление, что срыв официальных мероприятий и утрата приходов для патриархии гораздо болезненнее, чем смерти людей и разрушения на Донбассе.

И вот, прошла новость о том, что одиозный схизматик, Михаил Денисенко, который некогда был архиереем Русской Церкви, но более им не является, внезапно решил покаяться. Чтобы вы понимали, новость была сродни тому, как если бы Порошенко вступил в ополчение Донбасса, а Коломойский попросился в ЧВК Вагнера. Поверить ей было невозможно, необходимо было десять раз все перепроверить, переспросить, найти подвох. Но это понимаем мы с вами. Русская патриархия этого, как оказалось, понять не способна. Она словно не замечала и не помнила о последовательной позиции Денисенко, из года в год проклинавшего Москву, и требовавшего крови русских людей. По нашим СМИ прошла восторженная волна: устами пресс-секретаря патриархии прот. Александра Волкова и владыки Илариона восторженно произносилось, что Филарет не может более находиться в расколе и просит присоединить его обратно к Церкви. Быстро была организованна специальная, чрезвычайно уполномоченная комиссия по приему капитуляции украинской схизмы.

Больше других этой новости удивился, наверное, сам Филарет. Я думаю, старик даже подбежал к окну, чтобы убедиться, что к нему ещё не пожаловала толпа разгневанных правосеков. Сначала вышло простое опровержение, в котором раскольники разъяснили, что каяться и не думали, потом Филарет выложил оригинальное письмо к РПЦ, в котором действительно не обнаружилось ни покаяния, ни желания куда-либо присоединяться и возвращаться.

Филарет по сути попросил в письме, чтобы РПЦ забрала обратно свои отлучения и анафемы, и признала его тем, кем он себя давно уже называет — «патриархом киевским». То есть, по сути, письмо предлагало Русской Церкви признать, что она неправа. Филарет требует признать его патриархом, и видеть что-то иное в его письме — уже крайне тревожный симптом, свидетельствующий о пребывании в альтернативной вселенной. Та единственная фраза, которая могла бы быть истолкована как «покаяние», это дежурное прошение о прощении, фигура речи, элемент церковного этикета. Увидеть в этом покаяние мог бы только человек весьма далекий от Церкви, но его, как это ни ужасно, увидели наши иерархи.

Недвусмысленной была и подпись: «Собрат Филарет». С точки зрения канонического права, Миша Денисенко является Филаретом и собратом Патриарху только в собственных раскольничьих мечтаниях. В покаянном письме он именовал бы себя грешным монахом Михаилом.

Но нет, наша патриархия слишком привыкла выдавать желаемое за действительное, и видеть перемогу там, где ею и не пахнет. Конкуренцию ей в этом дивном свойстве могли бы составить только киборги из донецкого аэропорта. Вот и здесь из письма было высосано нечто, что вообще никак не походит на реальность, к которой мы с вами привыкли. И когда Филарет указал на очевидное, в нашей информационной сфере возникла неловкая пауза. Повис в воздухе вопрос «Ну и кто же тут дурак?». Стало ясно, что дураками оказались люди, совершенно не привыкшие выглядеть дураками. Это было не по плану российских божественных пятилеток, не по плану Патриарха, и вообще к такому в нашей Церкви не привыкли. Как это, архиерейским розовым лицом и прямо в грязь? А вот так. Публичное и унизительное фиаско. Церковь оказалась в положении парня, который организовал свадьбу и созвал гостей только потому, что бывшая ему подмигнула.

Теперь официальные лица пытаются сделать хорошую мину при плохой игре. Владыка Иларион переложил ответственность за неправильно понятую информацию на СМИ, а Владимир Легойда стоически утверждает, что в письме Филарета содержится доброе желание преодолеть раскол. Вопреки всему. Ну что же, положение создалось таковое, что теперь уже любая реакция вряд ли сможет его ухудшить. Самое обидное во всей этой истории, это то, что уроков из случившегося никто не извлечет. Наша Патриархия постарается поскорее забыть об этом досадном эпизоде и вернется обратно, в свой милый карамельный мирок, где храмы строятся, деньги идут, Донецк находится на земле украинской, и где-то один Филарет плачет ночами, желая преодолеть раскол.

Павел Шульженок

Источник

Публикуется в порядке дискуссии