
Новости и комментарии
03.07.2025
Зеленский лишил гражданства главу УПЦ митрополита Онуфрия
28.06.2025
В Госдуму внесли законопроект о запрете рекламы магов, ведьм и тарологов
24.06.2025
Бесовский шабаш на Троицу: патриархия молчит, православные правозащитники протестуют
16.06.2025
Похищенного ТЦК настоятеля Почаевского скита отправили в военную часть
Архимандрита Пафнутия вывезли в одну из военных ...
30.05.2025
Антиканонический беспредел в Кипрской Церкви
Доктор Элпидофор Сотириадис выступил с уничтожающей...
07.05.2025
В штате США священников РКЦ официально обязали раскрывать тайну исповеди
07.05.2025
Бандитское государство против канонической Православной Церкви
На Украине действия полиции порой ничем не отличаются...
23.04.2025
Бог вмешался в историю: папа-идолопоклонник умер перед запланированным "объединением церквей"
01.04.2025
Сенсационный каминг-аут Дональда Трампа
Официоз
Святейший Патриарх Кирилл возглавил очередное заседание Высшего Церковного Совета
Доклад Святейшего Патриарха Кирилла на XIII Рождественских Парламентских встречах
Священный Синод принял ряд кадровых решений
Проект документа «О вопросах, касающихся молитвы с инославными христианами»

Как неадекватная форма может убить правильное содержание
Протоиерей Петр Мангилев, проректор по научной работе Екатеринбургской духовной семинарии, член церковного суда Екатеринбургской епархии, ответил на вопросы в связи с состоявшимся церковным судом, на котором 15 июня был рассмотрен вопрос о деятельности схиигумена Сергия (Романова). В Екатеринбургской митрополии протоиерей Петр Мангилев известен как специалист по каноническому праву.
— Отец Петр, поясните, за что все-таки подвергнут церковному суду заштатный клирик епархии, схиигумен Сергий (Романов)?
— Отец Сергий выступил с несколькими резкими обличительными проповедями. И эти проповеди, нужно сказать, не совсем однозначно могут быть оценены обществом. Вы понимаете, какая сейчас ситуация в связи с эпидемией и в связи с теми мерами, которые приняты по ограничению распространения болезни. Очень многие люди оказались в сложной жизненной ситуации, уровень социальной напряженности сейчас выше, чем обычно. И в этой ситуации играть на страстях людей, на каких-то чувствах гнева, негодования и т.д. — недопустимо.
Поэтому владыка (митрополит Кирилл, — прим. ЕАН) в конце апреля просто призвал отца Сергия исполнять то, что он обещал Богу в своих обетах. Архиерей, который имеет власть и право, который «наблюдает и надзирает», употребил эту власть и сказал батюшке: «Вы призваны молиться. Мы просим вашей молитвы. Мы не просим вашего слова наставления». Отцу Сергию было запрещено выступать с публичными обращениями, запрещено исповедовать — целый ряд установлений. Это было спокойно и ровно владыкой высказано.
Тем не менее отец Сергий не послушался. Примерно через месяц прозвучала новая проповедь, которая была распространена в Сети.
Эта «проповедь» не в мирном духе выдержана и содержит агрессивные призывы, которые не свойственны христианину и не должны звучать ни с церковной кафедры, ни из уст священника, тем более схимника.
Понимаете, слово, которое говорит священник, даже если он говорит от себя и даже оговаривается, что это его личное мнение, все равно так или иначе воспринимается слушающими в сопряжении с его саном. И если он говорит неразумное, это вызывает обличение Церкви в целом. Здесь священник все равно говорит не как частное лицо, как бы он ни старался. Все равно авторитет сана он использует, что, конечно же, привело к соблазну многих людей.
— По сути, это нарушение канонического устройства Церкви?
— В одном из апостольских правил говорится о епископе — ему вверены люди Господни, и он даст ответ о душах их. Это его ответственность. Поэтому принимаемые им решения исходят из того, какую пользу для Церкви он видит, как он за нее отвечает.
Если священник начинает входить через что-то, через чьи-то речи в соблазн и в такое взбудораженное состояние, это само по себе уже не может оставаться вне архипастырской ответственности. И здесь правящий архиерей не просто может, он имеет прямую обязанность вмешиваться и разрешать эту ситуацию — ко благу всех, к устроению и к миру.
— То есть задача архиерея — оградить паству от соблазнов, которые допускает священник. А если священник не слушает своего архипастыря, то церковный суд неизбежен?
— Надо понимать, что церковный суд не вполне то же, что суд гражданский. Гражданское правосудие предполагает прежде всего компенсацию вреда, нанесенную тем или иным проступком. Конечно, и оно предполагает и ставит задачу исправления преступившего закон, но не на первое место. Задача же церковного суда, в первую очередь, - это всегда исправление того, кто так или иначе отступил от правил церковной жизни, нарушил те или иные нормы. Церковный суд всегда в первую очередь стремится привести человека к покаянию и исправлению для того, чтобы человек опомнился, осознал, что он своими действиями и сам отступает, и соблазняет ближнего.
Это первейшая задача. Прежде всего на церковном суде бывает увещевание, разговор какой-то и лишь потом принимаются те прещения, которые бывают полезны для исправления сложившейся ситуации, способствют тому, чтобы привести человека к духовному здоровью, насколько это возможно.
— Как можно охарактеризовать действия тех, кто выступает с обращением «в защиту отца Сергия»?
— Здесь нужно понимать, что всякая проповедь раскола и разделения опасна. Тот, кто сознательно ведет дело к расколу и разделению, соблазняя людей и подталкивая к этому, конечно, вовлекает себя в духовную пагубу.
Внесение в Церковь разделения и раскола – это всегда раздирание Тела Господня. То есть то, что призвано существовать цельным, раздирается. Поэтому человек должен хорошо подумать, прежде чем в такое опускаться.[1]
—Часто упоминают о заслугах схиигумена Сергия (Романова) перед Церковью. И в этой связи ставят вопрос: почему его привлекают к суду?
— Да, много и часто приходится разговаривать о тех добрых делах, которые сделал отец Сергий. Добрые дела им действительно делаются, и сделано очень много. Но судят его не за добрые дела. Вы понимаете, так часто бывает, что человек, делающий много и много блага, все-таки тоже может иногда сбиваться по той или иной причине с доброго пути.
В истории есть много примеров, когда благочестивые люди отстаивали ложные суждения и за это были осуждены Церковью. Дело не в том, что люди не способны ошибаться. Ошибаются абсолютно все. Дело в том, когда человек входит в Церковь и начинает жить церковной жизнью, то должен понимать, что он может ошибиться и должен признавать за Церковью право его поправить. Потому что в принципе высказать неосновательное мнение может каждый.
Возвращаясь к церковному суду, скажу, что это – именно такая инстанция, которая призвана в подобной ситуации, призвать человека, и сказать ему: «Подумай, ты здесь не совсем прав. Давай разбираться». Каждый, идя по жизни, может претыкаться.
Человек может быть великим благодетелем и абсолютно бескорыстным и аскетичным, но его может завести «не туда». Разгоряченное представление о себе как о борце за правду есть один из первых признаков того, что что-то с духовным состоянием не так.
В действительности стояние в правде требует от человека и мужества и упорства, но это, как правило, спокойное и очень твердое состояние. Можно видеть это на примере новомучеников и исповедников Церкви Русской, видеть их подвиг, те суды, которые им приходилось выдержать. Если я вижу в своем сердце какую-то нездоровую разгоряченность, то нужно прежде всего остановиться и подумать, все ли со мной нормально. Да, так говорит один духовный наставник, но если ему кто-то возражает, почему бы не послушать возражающего? Тем более, когда звучит мудрое и милосердное слово архипастыря.
— Да, но ведь проблемы, о которых говорит отец Сергий, актуальны как никогда. Тем более, что Церковь уже неоднократно высказывалась по вопросам цифровизации, защиты семьи от ювенальной юстиции и пр. Но насколько допустим тон проповедей схиигумена Сергия Романова?
— Действительно, то, о чем говорит отец Сергий, - это важные проблемы современного общества. И они требуют христианского осмысления и отношения, очень серьезного раздумья и рассуждения. Но одно дело — проблема, которая реально существует, другое дело то, как, в какой форме мы говорим об этом.
На самом деле бывает, что тон высказывания формирует к самой серьезной проблеме несерьезное отношение. И многим людям это обстоятельство мешает задуматься над поднимаемыми вопросами в силу того, что сама по себе форма подачи реальную проблему компрометирует. Получается отвлечение внимания от реальных вопросов, от их содержания; в итоге важная тема воспринимается как что-то пустое, не стоящее того, чтобы это вообще обсуждать. Тогда люди уже не хотят ничего об этом слышать, вдумываться в очень серьезные и важные вещи, потому что они бывают скомпрометированы формой изложения.
Этот прием используется также и сознательными манипуляторами, которые желают именно компрометации.
В этом плане все-таки каждый должен заниматься своим делом. Церковь не делает политических заявлений, и священник, когда принимает священническую присягу, сразу же дистанцируется от политики. Этим все-таки должны заниматься миряне, и делать это профессионально, в должной форме и в должном тоне.
К сожалению, наш современный мир имеет такое свойство, что порой мы о серьезных вещах говорим несерьезно. Серьезный разговор – теперь редкость. Мы можем видеть, как из контекста выхватываются фразы, и на их основании происходящее стараются превратить в какое-то безумие и фарс. Вместо того, чтобы подумать о действительно реальных угрозах. В этом плане особенно священнослужитель, видя и понимая какие-то важные общественные процессы, очень серьезно должен думать над формой подачи. Когда это начинает выливаться не пойми во что, и звучат призывы не пойми к чему, то это не заостряет проблему, а приводит ее обсуждение в тупик, и объективно человек начинает действовать в пользу тех сил, с которыми борется.